Алихан и его выбор: межконфессиональный брак как вызов и убеждение

Алихан Бокейханов, фигура, обладающая не только государственным масштабом, но и исключительной личной стойкостью, прошёл сквозь бури советской эпохи, не покинув родины и не отступив от своих принципов. Историк отмечает, что его жизненный путь был наполнен испытаниями, которые он преодолел с достоинством: остался в стране, не изменил своей миссии и даже в личной жизни оставался верным — что, по её словам, заслуживает уважения наравне с иными решениями представителей казахской интеллигенции. «Пора оставить попытки интерпретировать частную жизнь исторических личностей через современные моральные призмы», – подчёркивает исследователь.

От невозможного к допустимому: эволюция брачных норм

Доцент кафедры антропологии Назарбаев Университета Алима Бисенова акцентирует, что до революционных преобразований Российская империя строго придерживалась конфессионального принципа заключения браков. Без ЗАГСа — исключительно церковные или духовные институты оформляли брачные союзы. Брак с представителем иной религии воспринимался как отклонение от нормы. Даже Шокан Уалиханов, несмотря на европейский лоск и внимание со стороны женщин, не рассматривал возможность жениться на русской — об этом свидетельствуют его письма и воспоминания Потанина.

Однако с наступлением XX века табу постепенно слабело. После революции браки между представителями разных этносов стали восприниматься не как нарушение, а как проявление нового советского мышления. Государство не только признавало их, но и поощряло, подчёркивая идею интернационализма. Казах мог сказать: «Я не националист — у меня жена русская», — хотя, как история показала, и это не всегда защищало от репрессий.

Любовь или расчёт? Истоки союзов казахской интеллигенции

Историк полагает, что к бракам с русскими женщинами представители движения «Алаш» приходили по-разному: кто-то по велению сердца, кто-то — в поисках культурной и социальной интеграции. Алихан Бокейханов женился на Елене Севастьяновой — дочери омского журналиста и члена Императорского русского географического общества. Его окружение — профессиональное и интеллектуальное — во многом определило выбор спутницы жизни. Переезд в Самару, участие в деятельности кадетской партии и социальные амбиции, вероятно, тоже сыграли свою роль. Без такой жены он, возможно, остался бы в рамках мусульманской фракции.

Образованная супруга, по мнению исследователей, могла помочь Бокейханову быстрее интегрироваться в европейский культурный код, к которому алашординцы стремились — ведь для них развитая Европа (оқыған, дамыған ел) была образцом. Целью движения «Алаш» было превратить казахов в передовую нацию — алдыңғы қатарлы ел.

Гендерные парадоксы эпохи модернизации

Алима Бисенова указывает на противоречия внутри самого алашевского мировоззрения. Мужчины в этом сообществе взяли на себя задачу модернизации, а от женщин ожидали охраны традиций. Она ссылается на рассказ Мухтара Ауэзова «Кінәмшіл бойжеткен» о Гайше — образованной, но осуждённой обществом казахской девушке. Её свобода в личной жизни была неприемлема, в отличие от аналогичного поведения русских женщин.

В другом рассказе, «Оқыған азамат», Ауэзов изображает казахского интеллектуала, женящегося на вдове друга ради выгоды — отказываясь от моральных обязательств перед матерью покойного. Это демонстрирует, по словам антрополога, цинизм и двойные стандарты в брачных стратегиях интеллигенции.

Семья и вера: философия Алихана Бокейханова

Султан Хан Аккулы, алашевед и автор биографии Бокейханова, подчёркивает, что многие лидеры «Алаша» — Мустафа Шокай, Ахмет Байтурсынулы, Жаханша Досмухамедулы — действительно связали судьбу с русскими женщинами. Однако он настаивает: браки были по любви, а не по расчёту.

Так, Александра Журавлёва — супруга Байтурсынулы — приняла ислам и стала Бадрисафой Мухаммедсафиной. А жена Бокейханова осталась в православии, несмотря на возражения свекрови Бегим ханым, которая категорически не приняла «невесту с крестом». Сам Алихан, философски воспринимая религию, не настаивал на смене веры. Более того, когда в 1921 году Елена Яковлевна умерла от болезни, он выполнил её последнюю волю — похоронил по православному обряду. Это был акт глубокой любви и уважения к свободе совести.

Его мировоззрение особенно ярко проявилось в переводе рассказа Толстого «Суратская кофейня», где утверждается: «Религии разные, но Бог один». Именно это гуманистическое убеждение стало краеугольным камнем личной философии Алихана.

Политика, вера и честь

Тем не менее, межэтнический брак однажды едва не помешал его избранию в Государственную думу. На встрече с избирателями, организованной Садуакасом Чормановым, консервативные старики и муллы пытались поставить под сомнение его верность казахскому народу. Но честные ответы Бокейханова и его неподдельная убеждённость убедили даже самых ортодоксальных слушателей. В финале заседания один из уважаемых ходжей благословил его словами: «Пусть лишится жены тот, кто не выберет Алихана!» — и выборы он выиграл единогласно.

Жёны алашординцев: от традиции к самоотверженности

Супруги казахских деятелей были разными по происхождению и воспитанию — среди них были и татарки, и казашки, и русские. Гайнижамал Досымбекова, жена Миржакипа Дулатова, ещё до брака знала, что её ждёт тяжёлый путь. Он честно предупредил: «Жизнь будет борьбой». Она приняла вызов.

Жёны сопровождали мужей не только в быту, но и в идейной борьбе. Они растили детей в одиночку, прятали рукописи, обменивали имущество на хлеб, создавали тёплую одежду из остатков войлока. Эти женщины были невидимым фронтом Алаш-Орды, их жертвенность не меньше заслуживает памяти, чем подвиг их мужей.